Ил. 1. Последнее фото на память.

Эта скала называется Бал(ан)-Кая. Она завершает собою длинный хребет Баланын-Каясы, спускающийся с яйлы к морю и отвесно обрывающийся здесь в ущелье.
У его подножья уютно примостилось бывшее греческое поселение Ай-Василь – современный ялтинский пригород -  Васильевка.
Эта же скала запечатлена на  цветной литографии 40-х годов ХIХ в. «Вид Ялты с моря» талантливого итальянского художника Карло Боссоли.

Ил. 2.  Литография «Вид Ялты с моря» художника Карло Боссоли

В центре  его рисунка,  слева от уходящего куда-то вглубь горного массива темного ущелья Уч-Кош (тюрк. уч - три (числительное), тюрк. кош – пастушья стоянка, кош), выделяется светлыми  обрывами огромная скала. Это и есть Бал(ан)-Кая.
Посмотрите на эти обрывы внимательно и вы поймете, что общепринятая трактовка значения этого оронима от тюрк. слова бала – ребенок, совершенно невероятна.
Эти грозные обрывы выглядят как-то очень не по-детски, имея высоту сбросов более
100 м.
Не менее наивно выглядит и  другой вариант трактовки от  тюрк. слова балан – калина или греческого баланос – дуб, желудь. Тогда уж более подходящим выглядит  татарское балано –  запирать на засов, в смысле - "непроходимые скалы". Но это трактовка тоже не может быть верной, т.к. по гребню скалы проходит отличная тропа на яйлу.
Наиболее вероятной, на мой взгляд, здесь  является версия заимствования корня иранского слова бал – большой, высокий (м.б. белый).
Этот топоним мог остаться нам в наследство от  древнего арийского населения ЮБК и быть позже искаженным и переделанным на свой лад тюркоязычными народами-имигрантами.
Еще в более близкие к нам времена, когда в крымских названиях нам было приказано забыть все национальные языки кроме русского, ущелье Уч-Кош  в 40- е годы ХХ в. быстро переименовали в ущелье  Трех гор.
Трудно сказать какие именно три горы авторы того новодела-топонима, выполняющие политический заказ,  имели в виду. Но, если принять во внимание, что в глубине горного массива ущелье разделяется надвое, то гор здесь действительно получается три.
С запада ущелье ограничивает, упоминаемый выше, хребет Баланын-каясы. По центру возвышаются огромные ступени  г. Оксек-Бурун (тюрк. высокий мыс), а с востока ущелье запирается массивом Никитской яйлы. Такое количество иноязычных топонимов советская картография уже не могла переиначить и стыдливо их устранила полностью.

 Ил. 3. Фрагмент 250- метровки без лишних топонимов

В 90-е годы ХХ в., ликвидируя белые пятна в топонимике, Игорь Леонидович Белянский на своей карте-схеме локализовал  еще  и ряд других топонимов.
В частности, такое странное название, как  - Равкольнын.

Ил. 4. Фрагмент карты ИБ с выделенными топонимами

Причем этот термин был им использован в топонимах сразу  для двух объектов – скал Равкульнын-Хаясы  и перевала Равкольнын-Мейдан. Отличается лишь одной буквой, а скорее звуковым произношением.
Т.е., судя по названию, перевал этот должен быть, расположен  на мейдане (тюрк. - площадка, поляна) или чем-то связан с такой поляной. Например, мог быть поблизости от неё.
Чтобы мы смогли разобраться в этимологии этого странного термина Равко(у)льнын, подсказкой для нас могут  стать и поляна, и сам перевал.
Но, если перевал обычно легко локализируется рельефом местности, то с полянами бывают  затруднения, т.к. они могут сами зарасти чигирями, или их могут специально засадить лесом.

В нашем случае нам, можно сказать, повезло. Потому что крутые склоны под отвесными обрывами Бал-Кая  в 60-70- е годы ХХ в. действительно были террасированы и засажены сосняками. При этом почти все старые дороги-тропы были уничтожены террасированием.
Но эти посадки не добрались до гребня хребта Баланын-Каясы, через который  проходила старая  перевальная тропа из Ай-Васильской долины в ущелье Уч-Кош.

Интересная для нас подсказка содержится в Путеводителе по Крыму. Гр. Москвича, 1908 г. изд. стр.209-210 в описании пешеходной экскурсии « Из Ялты в Лесничество через деревню Ай-Василь, склон хребта Баланын-Каясы  и ущелье Уч-Кош»:

«...можно пройти... двумя тропами, идущими по юго-восточному склону хребта,  самой правой северо-восточной через площадку скалы Балан-Кая и второй..., поднимающейся сначала на север, а потом на северо-восток. Первая тропа – не очень крутая, менее живописна, вторая  же, в начале очень крутая, проходит мимо Царской Скамейки (таким термином в старых путеводителях назывались видовые площадки с исключительно живописным обзором – прим. мое), откуда замечательно красивый вид на Ай-Васильскую долину. Если  идти в Ялту,  то  отсюда удобно изучать путь, ориентируясь по деревне Ай-Василь и по обоим холмам... Перейдя на восточный склон хребта, эти тропы соединяются...»

Знающие эти места могут подтвердить, что и сейчас (через 100 лет после издания Путеводителя по Крыму. Гр. Москвича)  через Бал(ан)-Каю с запада переваливают две тропы, которые соединяются на ее восточном склоне ( см. Ил.5. Карта маршрута,
 т. TROPA).
Только первая – самая правая  «не очень крутая и менее живописная» растеряла за эти годы все петли серпантина и стала крутой скальной тропой, проходящей по краю над обрывами Бал(ан)-Кая, что прибавило ей живописности, а вторая - превратилась в раздолбанную и разъезженную лесную дорогу, проходящую выше по склону.
Эта дорога проложена таким образом, что с нее самой не открывается ни одного приличного вида на Ай-Васильскую долину. Поэтому, упоминаемая Гр. Москвичом, видовая площадка должна располагаться где-то выше по склону над дорогой. И такая площадка  здесь действительно  имеется. Причем она единственная в районе перевала,
с которой можно увидеть всю ялтинскую котловину.
Это скальная площадка располагается  выше перевала  на высоте почти 700 м.
(см. Ил. 5. Карта маршрута, т. SKAMEIKA, 44 гр. 32,2358 мин. и 34 гр. 10,3370 мин.)

 Ил. 5. Карта маршрута.

Несомненно, что именно эту открытую плоскую скальную вершинку  Гр. Москвич называл Царской скамейкой.

Бывшая перевальная тропа, а теперь дорога, проходит под ней через перевал
(см. Ил. 5. Карта маршрута, т. PEREVAL) ниже по склону всего на 60 м по высоте.
Во времена  Гр. Москвича сюда можно было легко подняться плавным серпантином тропы, от которой сейчас остался лишь  гребневой крутяк.
Таким образом, мы успешно вычислили местонахождение искомой поляны Равкольнын Мейдан.
Теперь же попробуем разобраться с этимологией первой части этого странного топонима – Равкольнын.

В этом слове из татарского языка присутствует один лишь суфификс «нын», указывающий нам на родительный падеж при склонении имени существительного.
Тогда термин Равкольнын должен быть не характеристикой поляны типа «высокая или открытая», а указанием на какую-то ее особенность или принадлежность к чему-то или к кому-то.
Но в современном  крымско-татарском языке слово с такой корневой основой – Равко(у)ль мне не известно.
Предположение, что это словосочетание (что очень распространено в тюрк. топонимах), например,  татарского мужского имени Равиль и тюрк. слова Коль – озеро, пруд, маловероятно, потому что здесь нет условий для водонакопления.
Это может означать, что термин Равко(у)льнын также представляет собой слово, заимствованное из языка других народов, проживавших на этой территории ранее, а позже (после ухода отсюда носителей этого языка) искаженное неточным произношением новых поселенцев.
Например, из языка греков, проживавших здесь со времен средневековья до их   депортации в конце XVIII в. по указу Екатерины II.
Таким образом, моё топонимическое исследование иноязычных терминов дополнительно усложняется их искаженным произношением. Но не буду отчаиваться.

Поищем на топонимической карте Игоря Леонидовича Белянского для этого же района ЮБК топонимы по произношению похожие или близкие на искомый Равко(у)ль(нын).

Ил. 6. Карта ИБ района Иограф.

Например, на первый взгляд такой непонятный топоним Иран-Фоль, оказывается искажением двух греческих слов Йерос – святая и Фоль – пещера, нора, гнездо. Таким же простым искажением греческих слов является топоним Йерах-Хюль – Иограф-Фоль, означающий Иограф-Пещера.
Таким образом, искомый Равколь может быть искажением двух слов – имени собственного и имени существительного - Рав(иль)-Фоль, т.е. – Грот (пещера, гнездо) Равиля.

Мужское имя Равиль имеет древнееврейские корни и на арамейском языке означает что-то типа  – «Бог – его друг» или  «Наученный Богом».
Вероятно, от этого имени  происходит еврейское слово раввин.

Имя Равиль  очень распространено у мусульман в арабских странах,  реже у татар, которые почему-то считают, что оно означает юноша или подросток, а также путешественник.

2. География поиска.

Скальная площадка Равкольнын-Мейданы (см. Ил. 5. т. SKAMEIKA) представляет собой гребневое окончание нижнего  уступа восточных обрывов  г. Уч-Сырмын-Тепеси (см. Ил. 5. т. UCH-SYRMYN) (тюрк. уч – три (числительное), искаж. тюрк. сырым – утес, скала,  тюрк. тепеси – вершинный или верхний) на хребте Баланын-Каясы.

Через эту площадку проходит гребневая тропа на яйлу. Она настолько хорошо протоптана, что видна даже зимой из под снега.

Ил. 7.1. Подъём к площадке Равкольнын-мейдан

Ил. 7.2. Вид с площадки Равкольнын-мейдан на зимнюю Ялту

Ил. 7.3. Вид с площадки Равкольнын-мейдан на тропу на яйлу

С этой площадки  открывается отличный вид на всю ялтинскую котловину внизу до самого моря и на окружающие нас горные массивы.
 Поэтому она действительно  достойна  называться Царской скамейкой.

Мой поиск грота  начался с этой площадки еще в 2012 г.
Я отправился отсюда по узкой тропинке через лес под нижний уступ  скал Равкульнын-Хаясы, которые образуют здесь гигантскую трехступенчатую лестницу на правом борту ручья Мастреиз. (Анализ этимологии этого гидронима я выполню позже. Он слишком интересен, чтобы его делать на скорую руку).

Идти пришлось недолго. Немного спустившись, буквально через 200 метров тропинка уверенно привела меня под отвесные скалы и здесь она растворилась на склоне. Просто исчезла среди прошлогодней буковой листвы.

Ил. 8.1. Кому в грот — за мной идет...

Ил. 8.2. Двигаемся через лес под скалы

Ил. 8.3. Здесь траверсная тропа заканчивается

Осмотр снизу нависающих скал показал, что выше имеется некий карниз, с растущими на нем соснами, но снизу невозможно было увидеть стены над этим карнизом. И я решил подняться на этот карниз для его исследования. Подъём тут не сложный, но  крутой - как раз  для молодежи. Всего-то  надо подняться метров на 15 выше – примерно на третий этаж.
Смотреть вниз не нужно – это отвлекает от цели поиска. А цель очень близка.
С середины подъёма начинает уже угадываться, а выше открываться темная арка небольшого грота. Здесь могут одновременно укрыться от непогоды всего несколько человек. Перед гротом находится узкая полка балкона-карниза, благодаря которой грот не виден снизу со склона и действительно более напоминает гнездо хищной птицы, чем пещеру косолапого медведя.  Поэтому он и называется Фоль, а не Коба.
(см. Ил. 5. Карта маршрута. т. GROT).

Ил. 9.1. И сразу начинается подъём

 Ил. 9.2. Снизу виден карниз с соснами

Ил. 9.3. Потом начинает что-то угадываться над ним...

Ил. 9.4. Первый подъём с молодежью в январе 2012г.

 Ил. 9.5. С середины подъёма открывается грот

Ил. 9.6. Узкий карниз перед входом в грот

Всего я был здесь дважды. Оба раза зимой – в январе 2012 г. и в феврале 2014 г. Первый раз - с молодежью для проверки справедливости топонима.
Второй раз - вдвоем с Александром Кубаткиным (Бродяга) – вероятно,  для его опровержения.

Грот, несомненно, может служить укрытием - дорожным приютом не только для молодежи, но и для путников, более старшего возраста, как наш, если они смогут сюда подняться, а потом спуститься.
Нам это удалось, несмотря на сильно обледенелые скалы февраля этого года.
Пещера или грот – вероятно,  карстового происхождения, судя по сохранившимся натечным образованиям и открывающимся в ее полость карстовым трубам. Посредине пещеры стоит одинокий сталагмит. Выход из пещеры направлен на восток, поэтому прямые солнечные лучи сюда попадают только летним утром и в гроте комфортно находиться летом  в зной. Зимой здесь застаивается холодный воздух, и намерзают ледяные сталагмиты и сталагнаты.

Ил. 10.1. Грот внутри.

Ил. 10.2. Суровые условия обитания.

Ил. 10.3. Гардеробная.

Этот грот известен кому-то из местных жителей, ими же оборудован скромными удобствами, мебелью и посудой. Имеется даже своя система водонакопления.

Ил. 11.1. Водонакопитель.

Ил. 11.2. Вид наружу.

Ил. 11.3. Пещерный житель.

Периодически посещаем. В самой пещере и вокруг нее на склонах нет никакого лишнего мусора. На стенах грота нет ни одной надписи или прочей мазни. Очень хочется верить, что и после этой публикации грот останется прежним.

Вот такой пример бережного использования природных укрытий, приспособленных для нужд путешествующих, достоин нашего уважения и благодарности. Так бы и везде, и всюду.
Но, увы. Двуногих свиней с каждым годом становиться все больше, а отстреливать их «законы не велят». Хотя иногда очень хочется.

Спуск вниз под скалы из этого пещерного гнезда при обледенении склона не всегда безопасен, но возможен.
Мы спустились благополучно и продолжили свой путь под обрывами Равкольнын-Хаясы в направлении среднего течения руч. Мастреиз, чтобы увидеть красу и силу  его зимних водопадов.

3. Многоструйный ручей Мастреиз.

Благополучно спустившись по обледенелому склону с карниза перед гротом под скалы, мы перешагнули через  удачно лежащий здесь ствол дерева.
Вероятно, завсегдатаи  грота  это бревно сюда положили специально, чтобы оно задерживало дальнейшее движение любого предмета (тела), неожиданно выпавшего из рук.
Далее мы   выбрали для себя путь под заснеженными скалами массива Равкульнын-Хаясы к многоструйным зимним водопадам  ручья Мастреиз.

Ил. 12. Снежные склоны массива Равкульнын-Хаясы.

Этимологический анализ этого гидронима (Мастреиз) ставил в тупик многих исследователей и краеведов.
 Например, в одном из путеводителей 70-х годов я находил  такое объяснение, что  происходит это название от  средиземноморского ветра – мистраль.
(Мистраль — это сильный и холодный северо-западный ветер, несущий непогоду на Средиземноморское побережье Франции).

Чтобы гидроним  выглядел более средиземноморским на карте Генштаба 1959 г. изд. ему даже имя придумали на итальянский манер – ручей Мисурико.
Якобы мифические  иммигранты-переселенцы, в качестве которых, вероятно, подразумевались генуэзцы,  поселившись в Крыму, принесли с собой названия своих ветров.
Ущелье реки падает с северо-запада, поэтому и зимние ветры, дующие с гор вдоль ущелья, стали называть мистралями. Красивая сказка о покинутой родине, но зиму на ялтинское побережье обычно приносят северо-восточные ветра.
Нет, скорее всего, что гидроним Мастреиз так трудно поддается анализу именно потому, что корневая основа этого слова также относится к «мертвым» языкам древних арийских аборигенов ЮБК, как и ороним Бала.

Тогда  Мастреиз может происходить от иранских слов:
ма – вода,
истр – струи,  
изос – суффикс изобилия.
Все вместе звучит, как многоструйные, обильные  воды.
Таким ручей Мастреиз сейчас можно увидеть только зимой или весной, когда тает снег в его верховьях.
Если повезет. Потому что при такой крутизне падающего русла, когда  его исток находится на высоте около 1280 м., а устье при впадении в р. Бала - на высоте примерно 420 м. при общей длине русла всего-то чуть более 2 км., большая вода проносится здесь очень быстро. От нескольких часов до нескольких суток.

Наш путь был недалеким – нужно было пройти  около километра по узкой козьей тропке под массивом, местами нависающих скал нижнего уступа  Равкульнын-Хаясы.
У нас обоих здесь неожиданно возникло одинаковое  переживание острого и прекрасного чувства своей малости и незначительности по сравнению с силами природы, создавшими  эти  скальные громады.

Ил. 13.1. Под скалами Равкульнын-Хаясы.

Ил. 13.2. Чувство малости.

Ил. 13.3. Путь по обледенелому карнизу.

Ил. 13.4. Шершавые скальные бока.

Мы шли, затаив дыхание, от яркости впечатлений, прыгая  по обледенелым камням почти под самой скалой, иногда придерживаясь за ее шершавый бок своими замерзшими пальцами. Вниз по крутому склону из-под наших ног шуршали  камни, сверху, грозясь упасть, свисали огромные сосульки, тропу загромождали обвалившиеся ранее каменные блоки.
Упади хоть один такой на нас – мокрого места бы не осталось в момент.
Но нам обоим было не досуг думать о таких мелочах. Затворы объективов наших фотоаппаратов щелкали в унисон друг другу и такту сердечного ритма.

Ил. 14.1. Скалы над лесом.

Ил. 14.2. И замерзшие деревья на этих скалах.

Ил. 14.3. Скалы прямо над нами.

Ил. 14.4. И наш путь под этими скалами.

Сверху с яйлы  нас накрывало облаком, в спину светило солнце. Это порождало особый сюрреализм пейзажей.

Равкульнын-Хаясы, вид со стороны (правый борт Мастреиза). Фото Валентина Нужденко

Ил.15.1.  Солнечная паутина.

Ил. 15.2.  Облачное покрывало.

Но все кончается, в том числе и сказочные виды, и красивые скалы тоже. Сначала сплошная скальная стена стала разрываться кулуарами уходящих вверх расщелин, а потом превратилась в отдельно стоящие скалы с заросшими соснами склонами. По такому лесному склону мы и спустились в ущелье ручья Мастреиз, чтобы отсюда продолжить свой путь наверх уже вдоль его русла.

Это оказалось не совсем просто. Береговая тропка, местами полностью заваленная упавшими стволами деревьев, продираясь сквозь кустарник и минуя прижимы, несколько раз переходила с  одного борта ручья на другой.
Борта были обледенелые, а по руслу с рокотом несется мощный поток воды. Прыгаешь и думаешь:
«–Чего я не птица, чего не летаю? »

За наши усилия мы были вознаграждены видами обильных, действительно многоструйных водопадов, несущихся с разных сторон из всех боковых балок и ущельиц, где в межень и капли воды  найти толком  нельзя.
Эти потоки, сливаясь вместе, превращались в один большой и шумный Мастреиз, самый большой водопад которого высотой  около 20 м, располагается здесь  на высоте 650 м над уровнем моря.
(см. Ил. 5. Карта маршрута. т. Big W )

Чтобы до него добраться от места нашего входа в русло, нужно  подняться на 100 метров выше.
И почти все эти 100 метров высоты будут состоять из сплошных порогов, перекатов и водопадов.

Ил. 16.1. Заваленное русло Мастреиза.

Ил. 16.2. Пороги, как преддверье грядущих водопадов.

Ил. 16.3. Малый водопад из нескольких ручьев.

Ил. 16.4. Рацвели уж в лесу ледяные цветы...

Ил. 16.5. Он обходится по левому борту.

Ил. 16.6. Предвкушение встречи с большим водопадом.

Ил.16.7. Большой водопад Мастреиза в полный рост.

 Часть фото Михаилу Леонтьеву
предоставил Александр Кубаткин (Бродяга)

Михаил Леонтьев (Татарин).
01.02.2014 г.

Еще водопады Мастреиза, но в значительно более теплое время.